Молот Эдема - Страница 17

«Хонду» решили оставить на стоянке возле «Макдоналдса». Как только они отъехали, Звезда протянула Пастору бумажный пакет и сказала:

– У меня для тебя подарок.

Внутри лежали ножницы и электрическая бритва на батарейках.

– Теперь ты сможешь избавиться от своей проклятой бороды, – добавила она.

Пастор ухмыльнулся и, повернув к себе зеркало заднего вида, принялся состригать бороду. Щетина выросла удивительно быстро, густая борода и усы сделали его круглолицым. Теперь же появилось его прежнее лицо. Он срезал большую часть бороды ножницами и взялся за электробритву. Покончив с бритьем, снял ковбойскую шляпу и избавился от косы.

Потом Пастор выбросил в окно шляпу и посмотрел на свое отражение. Аккуратно подстриженные волосы длинными прядями спадали вдоль худого лица. Нос напоминал клинок, но впалые щеки и чувственные губы делали Пастора привлекательным для женщин. Однако чаще всего они говорили о его глазах, темно-карих, почти черных. Пастор не раз слышал, что многие считают его взгляд завораживающим. Впрочем, он прекрасно знал, что дело тут не в глазах, а в пристальном взгляде – женщине начинало казаться, что Пастора интересует только она, и ничего больше. С мужчинами он тоже мог проделывать подобные вещи. Пастор немного попрактиковал взгляд в зеркале.

– Красивый, дьявол, – со смехом сказала Звезда, но в ее голосе Пастор услышал любовь.

– И умный, – добавил Пастор.

– Не стану спорить. Во всяком случае, ты сумел получить машину.

Пастор кивнул.

– Ты еще ничего не видела.

2

Рано утром в понедельник в федеральном здании на авеню Золотые Ворота, 450, в Сан-Франциско агент ФБР Джуди Мэддокс сидела в зале суда на пятнадцатом этаже и ждала.

Мебель здесь была из светлого дерева. Новые залы суда всегда обставляли именно так. Обычно в подобных местах не делали окон, поэтому дизайнеры старались использовать светлые тона. Во всяком случае, Джуди так думала. Она много времени проводила в залах заседаний. Такая уж у нее работа.

Сейчас она страшно волновалась. Впрочем, она всегда ужасно волновалась, когда оказывалась в суде. Месяцы работы, иногда годы уходили на то, чтобы довести расследование до конца, но никто не знал, чем закончится суд. Защита могла оказаться блестящей или некомпетентной, судья – проницательным мудрецом или выжившим из ума старым болваном, присяжные – группой умных, ответственных граждан или сборищем недоумков, которых самих неплохо упрятать за решетку.

Сегодня судили четверых человек: Джона Партона, Эрнеста «Сборщика» Диаса, Фунг Ли и Фунг Хо. Братья Фунг были известными мошенниками, а двое остальных – их подручными. В союзе с Триадой Гонконга они отмывали деньги, заработанные на торговле наркотиками в северной Калифорнии. Джуди пришлось потратить год, чтобы понять, как они это делают, и еще год, чтобы собрать доказательства.

Джуди обладала одним важным преимуществом в борьбе с мошенниками из Азии: имела восточную внешность. Ее отец – зеленоглазый ирландец, но она больше походила на свою покойную мать, вьетнамку. Джуди была стройной и темноволосой, с узким разрезом глаз. Немолодые китайские гангстеры, чью деятельность она расследовала, даже не заподозрили, что эта хорошенькая девушка является опытным агентом ФБР.

Джуди работала вместе с помощником государственного прокурора, которого очень хорошо знала. Его звали Дон Райли, и до прошлого года они жили вместе. Дон, энергичный и толковый специалист, отлично разбирался в своем деле. Обоим исполнилось по тридцать шесть лет.

Джуди считала, что они не могут проиграть процесс. Однако мошенники обратились в одну из лучших фирм города, специализирующихся на защите крупных криминальных авторитетов, и Джуди пришлось столкнуться с умной, энергичной защитой. Адвокаты поставили под сомнение надежность свидетелей, которые, естественно, сами принадлежали к преступному миру. Защита на удивление грамотно использовала собранные Джуди улики, чтобы сбить присяжных с толку.

И теперь ни Джуди, ни Дон не могли сказать, чем закончится суд.

Джуди волновалась еще и потому, что ее непосредственный начальник, возглавлявший отряд по борьбе с азиатской организованной преступностью, собирался на пенсию и она подала заявление на его должность. Она знала, что глава отделения ФБР в Сан-Франциско, старший специальный агент, поддержит ее кандидатуру. Однако у нее был соперник: Марвин Хейес, еще один высококлассный агент ее возраста. У Марвина также имелась могущественная поддержка: его лучший друг занимал пост помощника старшего специального агента, отвечающего за борьбу с организованной преступностью в Сан-Франциско, а также с должностными преступлениями.

Решения о продвижении по службе принимались департаментом, но мнения старшего специального агента и его помощника принимались во внимание. На данном этапе Джуди и Марвин Хейес имели равные шансы.

Джуди очень хотела получить эту должность и намеревалась далеко продвинуться в иерархии ФБР. Она была отличным агентом и могла стать выдающимся начальником отдела. Она не сомневалась, что наступит день, когда она станет лучшим в истории Бюро специальным агентом. Джуди гордилась ФБР, но знала, что можно сделать работу Бюро эффективнее. Например, следовало ускорить внедрение новой техники, рационального управления и – прежде всего – убрать таких агентов, как Марвин Хейес.

Хейес был старомодным стражем порядка: ленивым, жестоким и неразборчивым в средствах. Он отправил в тюрьму гораздо меньше плохих парней, чем Джуди, но любил совершать аресты высокопоставленных функционеров. Хейес всегда оказывался членом успешно работающего коллектива и успевал отойти в сторону от заведомо неудачных операций.