Молот Эдема - Страница 126

126

– Надеюсь, сегодня вы передадите мои слова в эфир, верно, Джон? – улыбнувшись, проговорил Пастор.

– А я надеюсь, что тебя скоро посадят в тюрьму, – язвительным тоном заявил Правдолюб.

– Ты тоже иди в задницу. – Правдолюбу следовало вести себя поуважительнее. – Я требую президентской амнистии всем членам «Молота Эдема».

– Я сообщу о вашем требовании президенту.

Пастору показалось, что он услышал в голосе Правдолюба сарказм. Неужели он не понимает, насколько это важно?

– А также мы требуем замораживания строительства новых электростанций.

– Подождите минутку, – сказал Правдолюб. – Теперь, когда все знают, где находится ваша коммуна, вам нет необходимости требовать замораживания строительства всех электростанций. Вы ведь хотите сохранить только свою долину, правильно?

Пастор задумался. Такая мысль ему в голову не приходила, но журналист прав. Однако он решил не соглашаться.

– Ничего подобного, – заявил он. – У меня есть принципы. Калифорния не нуждается в таком количестве электроэнергии, достаточно того, что имеется. Я хочу, чтобы мои внуки жили в приличном, чистом месте. Наше первоначальное условие остается в силе. Если губернатор не выполнит его, ждите нового землетрясения.

– Как вы можете?

Вопрос удивил Пастора.

– В каком смысле?

– Вы несете людям страдания – смерть, раны, разрушаете собственность, заставляете их в страхе покидать свои дома… Как вы сможете после этого спокойно спать?

Пастор разозлился.

– Только не нужно делать вид, будто вы высокоморальный тип, – заявил он. – Я пытаюсь спасти Калифорнию.

– Убивая людей.

У Пастора кончилось терпение.

– Заткни свою пасть и слушай! – прорычал он. – Я расскажу тебе про следующее землетрясение. – По словам Мелани, сейсмическое окно должно было открыться в 6.45 вечера. – Семь часов, – продолжал Пастор. – Оно начнется сегодня в семь часов вечера.

– Скажите…

Пастор отключил телефон.

Он несколько минут молчал. Разговор с Правдолюбом оставил у него неприятное чувство. Правдолюб не был напуган до смерти, он поддразнивал Пастора, разговаривал с ним как с человеком, который потерпел поражение.

Они приближались к перекрестку.

– Мы можем здесь свернуть и поехать назад, – сказала Мелани. – В ту сторону нет никакого движения.

– Хорошо.

– Мы когда-нибудь вернемся в долину? – спросила она, развернув машину. – Теперь о ней знают все, включая ФБР.

– Да! – выкрикнул Пастор.

– Не кричи!

– Да, вернемся, – сказал он спокойнее. – Я знаю, сейчас кажется, что у нас все плохо, и нам на некоторое время придется оттуда уехать. Мы потеряем урожай этого года. Журналисты наводнят наши места и проторчат там несколько недель. Но потом о нас забудут. Начнется война или придет время выборов, а может быть, разразится какой-нибудь скандал, и мы перестанем их интересовать. Тогда мы сможем потихоньку вернуться, мы поселимся в своих домах, снова приведем в порядок виноградник и вырастим новый урожай.

– Угу, – улыбнувшись, пробормотала Мелани.

Она мне верит. А вот я сам не особенно. Но я больше не буду об этом думать. Пустые размышления могут поколебать мою волю. Никаких сомнений, только действия.

– Вернемся на склад? – спросила Мелани.

– Нет. Я сойду с ума, если мне придется просидеть взаперти целый день. Поехали в город, найдем ресторан, где можно перекусить днем. Я ужасно хочу есть.

Джуди и Майкл отвезли Дасти в Стоктон, где жили родители Майкла. Дасти был счастлив, потому что они летели на вертолете. Они приземлились на футбольном поле средней школы, расположенной в пригороде.

Отец Майкла раньше работал бухгалтером, а теперь был на пенсии, и его родители жили в симпатичном домике, позади которого располагалось поле для игры в гольф. Джуди выпила на кухне кофе, пока Майкл устраивал Дасти.

– Может быть, события последних дней помогут твоему бизнесу, – с беспокойством сказала миссис Керкус. – Нет худа без добра.

Джуди вспомнила, что Майкл одолжил у родителей денег, чтобы открыть свою консультацию, и беспокоился, как будет отдавать долг. Но миссис Керкус была права – то, что он стал консультантом ФБР по землетрясениям, может оказаться очень полезным.

Джуди думала о сейсмическом вибраторе. Его не оказалось в долине Серебряной реки. С вечера пятницы его никто не видел, а панели, превратившие вибратор в яркую карусель, нашел у шоссе один из рабочих спасательной команды, приводившей в порядок Фелиситас после землетрясения.

Она знала, на чем Грейнджер уехал, выяснила, расспрашивая членов коммуны, какие у них машины, и проверив, которой из них не хватает. Грейнджер взял грузовичок-пикап, и она сообщила об этом на все посты и во все полицейские управления. Теоретически на его поиски должны быть брошены огромные силы, но ситуация сложилась непростая, и многие полицейские заняты наведением порядка.

Джуди мучила мысль о том, что она могла поймать Грейнджера, если бы настояла на своем в споре с Кливером и убедила его назначить рейд не на утро, а отправиться в коммуну ночью. Но она слишком устала. Сейчас Джуди чувствовала себя значительно лучше – в крови бурлил адреналин, и ее переполняла энергия. Но она никак не могла смириться с тем, что Грейнджер опять от них ускользнул.

Маленький телевизор, который стоял на кухне, был включен, но звук приглушен. Начались новости, и Джуди попросила миссис Керкус включить звук погромче. Передавали интервью с Джоном Правдолюбом, который разговаривал по телефону с Грейнджером. Он включил отрывок из их беседы, записанной на пленку. «Семь часов, – сказал Грейнджер. – Оно начнется сегодня в семь часов вечера».

126