Молот Эдема - Страница 115

115

– Нашу долину не затопят, – впервые за все время проговорил Пастор.

– Ты не можешь знать наверняка, – сказал Дол.

В комнате стало тихо. Пастору было не принято возражать.

– Нашу долину не затопят, – повторил он.

– Мы все знаем, что-то происходит, Пастор, – проговорил Дол. – За последние шесть недель ты отсутствовал чаще, чем бывал дома. Вчера вас четверых не было до самой полуночи, а сегодня утром на парковке появился помятый «кадиллак». Ты не посчитал необходимым рассказать нам, что задумал. Я не могу рисковать будущим своих детей, полагаясь на планы, о которых мне ничего не известно. Ширли со мной согласна.

Пастор вспомнил, что Оду на самом деле зовут Ширли. То, что Дол произнес ее настоящее имя, означало, что он уже расстался с коммуной.

– Я скажу вам, что спасет долину, – заявил Пастор. Почему бы не сообщить им про землетрясения… почему нет? Им следует гордиться нами и радоваться, что мы нашли решение. – Сила молитвы. Нас спасет вера.

– Я буду молиться за тебя, – сказал Дол. – И Ширли тоже. Мы будем молиться за всех вас. Но мы здесь не останемся.

Ода вытерла рукавом рубашки слезы.

– Думаю, мы все сказали. Нам очень жаль, что так все получилось. Вчера вечером мы собрали наши вещи, впрочем, у нас их не особенно много. Надеюсь, Тормоз отвезет нас на автобусную станцию в Силвер-Сити.

Пастор встал и подошел к ним. Он обнял одновременно Дола и Оду, прижал их к себе и проговорил тихим, ласковым голосом:

– Я прекрасно понимаю вашу боль. Давайте все вместе пойдем в храм и помедитируем. После этого вы примете решение, и оно будет правильным.

Дол высвободился из объятий Пастора.

– Нет, – сказал он. – Те дни прошли.

Пастор был потрясен. Он прибег к самому убедительному доводу и постарался произнести слова так, чтобы они не смогли отказаться, но у него ничего не получилось. Внутри у него начала разгораться ярость, опасная и неконтролируемая. Ему хотелось кричать, что Дол глуп и неблагодарен. Он убил бы обоих, если бы мог. Но знал, что не имеет права показывать им, что разозлился. Он должен держать себя в руках и делать вид, что совершенно спокоен.

Однако Пастор не смог заставить себя попрощаться с ними, как полагается прощаться с друзьями. Разрываясь между слепой яростью и необходимостью ее сдерживать, Пастор молча вышел из кухни, стараясь сохранять достоинство и не выдать свои чувства.

Он ушел в свою хижину.

Еще два дня, и все было бы в порядке. Один день!

Он сел на кровать и закурил. Призрак лежал на полу и не сводил с него печального взгляда. Оба молчали, не шевелились, думали. Пастор не сомневался, что через несколько минут Мелани последует за ним.

Но вместо нее пришла Звезда.

Она не сказала ему ни слова с тех пор, как они прошлой ночью с Кедром уехали из Фелиситаса на «тойоте». Пастор знал, что она расстроена и рассержена из-за вчерашнего землетрясения, но у него не было времени с ней поговорить.

– Я иду в полицию, – сказала Звезда.

Пастор был изумлен. Звезда отчаянно ненавидела полицейских. Он не мог себе представить ситуацию, при которой она согласилась бы добровольно отправиться в участок.

– Ты спятила, – сказал он.

– Мы вчера убили людей, – ответила она. – Я слушала радио по дороге назад. Погибло по меньшей мере двенадцать человек, более ста в больницах. Пострадали дети. Многие лишились своих домов, всего, что у них было… самые разные люди, не только богатые. И мы в этом виноваты.

Все разваливается на части – а ведь победа так близка!

Пастор потянулся и взял ее за руку.

– Неужели ты думаешь, что я хотел их убивать?

Звезда отшатнулась от него и вырвала руку.

– Мне совсем не показалось, что ты был расстроен, когда все это произошло.

Мне нужно удержать их, еще немного. Я должен.

Пастор напустил на себя покаянный вид.

– Не спорю, я обрадовался, когда вибратор сработал. И тому, что мы смогли выполнить свою угрозу. Но я не собирался причинять никому зла. Я знал, что риск существует, но решил не отступать, потому что на карту поставлены такие важные вещи. Мне казалось, ты со мной согласна.

– Да, так было, но мы приняли неправильное решение, жестокое. – В глазах Звезды появились слезы. – Ради всех святых, неужели ты не понимаешь, что с нами произошло? Мы были детьми, которые верят в любовь и мир, а превратились в убийц! Ты как Линдон Джонсон. Он приказывал бомбить вьетнамские деревни и придумывал себе оправдания. Мы считали, что он самое настоящее дерьмо, и были правы. Я посвятила всю свою жизнь тому, чтобы не стать такой!

– Значит, ты считаешь, что совершила ошибку, – сказал Пастор. – Это я понять могу. Вот только почему ты хочешь стать чистенькой, наказывая меня и всю коммуну? Ты собираешься отдать нас в руки полиции.

– Ну, я совсем не так себе это представляла, – удивленно проговорила Звезда. – Я не хочу никого наказывать.

Пастор понял, что сумел ее зацепить.

– И чего же ты хочешь? – Он не дал ей ответить на свой вопрос. – Думаю, убедиться в том, что все наконец закончилось.

– Ну, наверное.

Пастор потянулся к ней, и на этот раз Звезда позволила ему взять себя за руку.

– Все закончилось, – ласково проговорил Пастор.

– Я не уверена.

– Землетрясений больше не будет. Губернатор сдастся. Вот увидишь.

Когда Джуди на безумной скорости возвращалась в Сан-Франциско, ей пришлось свернуть в Сакраменто, чтобы принять участие в совещании в офисе губернатора. Ей удалось поспать в машине всего пару часов, и, входя в правительственное здание, она была готова покусать первого, кто попадется ей под руку.

115